Свадьба со второго захода

Как раз во время съемок картины «Какое оно, море?» в Москве сдавался кооператив. В нем была квартира не только у Шукшина, ожиданием жили многие, поэтому ассистента режиссера Валентину Салтыкову оставили в столице получать ордера. И вот она приехала! У нее ордера и ключи! По воспоминаниям, Василий радовался, очень радовался — еще бы, он стал москвичом! Не только с пропиской, но и с квартирой!

Съемки в Судаке закончились осенью. Василий и Лидия поехали в Москву. Любая киностудия — коммуналка, и они это понимали. «Они вместе прошествовали по коридору киностудии. Выстроился посмотреть на них весь студийный народ. Впереди, как победительница, в шляпке из перьев шла гордо Лидия Николаевна. За ней на расстоянии семи-восьми шагов шел Василий Макарович. Немного смущенный, он иронически улыбался, понимая свое поражение. На таком почтительном расстоянии друг от друга ходили только Татьяна Макарова и Сергей Герасимов», — вспоминала режиссер Лилия Борисова [Каплина, Брюхов: 77]. Причина ликования Федосеевой понятна — захомутала! Шукшин, хоть и улыбался иронически, но признавал: да, захомутала.

Он дал Лидии ключ от своей квартиры в Свиблово. Даже по тому времени это были совсем не хоромы. В январе 1964 года Василий писал матери и сестре: «К 1 мая обещают новоселье. Квартира хорошая, большая — 34 квадратных метра, двухкомнатная» [Шукшин 2009: 8, 226]. Метраж, конечно, поразительный — даже в 60-е, в самый разгар строительства хрущевок с их минимализмом, площадь меньше стандартной однокомнатной квартиры.

Леонид Андреевич Чикин, ответственный секретарь журнала «Сибирские огни», бывавший у Шукшина в конце 1964 года, записал: «Маленькая двухкомнатная квартира. Смежные комнаты. В первой — стол и диван. Во второй — два полудивана, маленький столик, полки с книгами. Тесная, буквально не повернуться, кухня. <...> Я удивился: неужели не могли дать попросторнее? "А мне и не давали, — как-то просто, без нотки обиды сказал Василий. — Это кооперативная. Купил"» [Ащеулов, Егоров: 169].

Однако, так или иначе, это свое жилье в Москве! (Только в марте 1973 года Шукшин получит квартиру побольше — четырехкомнатную, площадью больше 74 метров, по адресу ул. Бочкова, д. 5, кв. 121.)

Чикин видел уже обжитую квартиру. Когда Шукшин привел Лидию к себе, всю обстановку составлял только матрац. Мебель тогда была в дефиците, и на первое время Лидия купила столик и два стульчика в «Детском мире».

Все вещи Шукшина при переезде уместились в фанерный чемоданчик. Федосеева вспоминала, что потом в нем «хранились письма от родных, перевязанные бечевкой, и еще отказы из всех редакций и издательств, куда, по совету Ромма, направлял он свои рассказы» [Каплина, Брюхов: 203].

Поженились они со второго захода: в первый раз Шукшин увидел, как Лидия в заявлении пишет, что намерена оставить фамилию «Федосеева». Спросил почему, она ответила, что, выходя замуж за Воронина, брала его фамилию и потом при разводе были такие проблемы... «Ты что, уже о разводе думаешь?!» — вскипел Василий, порвал заявление и ушел. Лидия ждала, думала, остынет, вернется. Но он не пришел. После рождения Маши все же расписались, но она осталась Федосеевой. Пообещала взять фамилию мужа в 1976 году, при обмене паспортов. В 1976-м в паспорте будет уже двойная фамилия — Федосеева-Шукшина.