Выводы

Концептуально важное для характеристики текстов малой прозы В.М. Шукшина понятие «жанр рассказа» определяется как некий канон строения, диктующий содержание текста и ожидания читателя. С точки зрения филологического подхода важными при характеристике жанра видятся следующие признаки: 1) композиционная организация текста; 2) тип повествования; 3) характер пространственно-временного континуума; 4) художественные приемы и принципы организации речевых средств. Использование конвенционального жанрового фактора позволяет определить границы, форму и содержание словесного произведения, его лингвистические признаки, способ интерпретации языковых единиц.

В качестве общетипологических факторов формирования базового лингвопоэтического типа текста рассказа выступают, с одной стороны, отражение канонических жанровых признаков рассказа, учет оппозиции «рассказ»/«новелла», жанровая «этикетка»; с другой — реализация характерологических свойств малой прозы писателя, особенности ХРС, тип повествования, языковое оформление, возможность взаимодействия первичного речевого жанра со вторичным, воспроизведенным. Перечисленные факторы находятся в тесной взаимосвязи. Базовый лингвопоэтический тип текста, к которому отнесены собственно рассказы, обладает потенциальной способностью взаимодействовать с приметами анекдотического и сценического повествования, что свидетельствует о заложенной в нем деривационной валентности. Данный тип репрезентует условия, необходимые для существования других — синкретических типов и подтипов текстов.

Методологическим ключом к описанию рассказов Шукшина как художественно-речевого жанра служат идеи М.М. Бахтина о коммуникативной природе жанра и принцип диалогичности, лежащий в основе механизма образования и бытования текстов малой прозы писателя.

На основе применения функционально-имманентного и ретроспективно-проекционного методов категория повествователя (параметр типологизации) определяется как лингвотипологическая составляющая описания текстов рассказов. Экзегетический повествователь — классическая форма нарратива — реализует традиционную для данного процесса коммуникативную ситуацию, направленную на конструирование «своей» действительности автором (текст) и через процесс восприятия читателем (текст-интерпретация). Диегетический повествователь предстает как фактор усложнения авторского письма путем создания речевого образа повествующего лица, ибо предметом изображения выступает не только эвоцируемая действительность, но и сам рассказчик.

Содержательная сторона принципа рассказывания в текстах писателя детерминирует функциональную значимость категории экзегетического повествователя. Третьеличная форма повествования в текстах малой прозы отличается гибкостью соединения канона традиционного нарратива с явлением диалогической взаимосвязи социально-речевых стилей, ведущих к раскрытию авторской позиции. Подвижность звена говорящего субъекта проявляется в его близости к категории «образа автора», в динамической организации ХРС с разрушением нормативного баланса между ее составляющими.

Универсальность и специфичность экзегетического повествователя на данном уровне типологизации характеризуются как детерминанты основного лингвопоэтического типа текстов, ядром которого служат собственно рассказы. Повествование с диегетическим повествователем формирует генетически производный тип текстов.

Внутреннее устойчивое ядро основного типа отличается корпусом признаков общетипологического характера: динамическим «сочленением» речевых слоев автора, повествователя, персонажей; структурацией речевых партий повествователя и персонажей; отсутствием единого нарративного слоя и, как следствие, смысловой многоплановостью повествования; наличием элементов сказа, влияющих на речевую организацию образа повествователя.

Фактором моделирования ХРС текстов малой прозы на данном этапе исследования служит тип повествователя, а также спектр жанровых и композиционно-речевых признаков, свойственных основному и производному лингвопоэтическому типу текстов. Тип текстов с экзегетическим повествователем конструирует динамическую модель ХРС, имеющую двухкомпонентный состав. Разрушение нормативного баланса между речевыми партиями детерминирует характеристику данной модели в качестве производящей. Мотивационная способность модели предопределяет появление производных моделей (дериватов) ХРС и их модификаций.

Тексты рассказов с диегетическим повествователем демонстрируют модель ХРС — единую с производящей в плане следующих свойств: динамичности, открытости, диалогического принципа организации речевых слоев. Производность модели видится в усложнении процесса «конструирования»: автор осуществляет не только преобразование художественной действительности, но и преобразование образа самого рассказчика как говорящего субъекта.

Целостность производящей и производной модели признается особым состоянием, проистекающим из неустойчивого равновесия внутри структуры. Динамичность предопределяет разрушение иерархических отношений между компонентами модели и устанавливает новый подвижный порядок их соотношения, что вызывает изменение смыслов в ХРС, варьирование ее признаков. Осуществляемый процесс представляет собой важнейший элемент лингвистической поэтики малой прозы Шукшина: служит созданию затрудненной формы текста и стимулирует многовариантность прочтения произведения. Жизнеспособность выявленных моделей проистекает из их открытости: малое воздействие какого-либо параметра может стать существенным для того, чтобы запустить процесс формирования новой модификации.

Поэтические приемы как знаки авторской концептуальности служат средством формирования модификаций ХРС. Производящей модели свойственны два модификационных варианта (результат работы приема «текст в тексте»); производной — три варианта (результат работы приемов «текст в тексте», «субъектное расслоение речевой сферы рассказчика»). Работа приемов приводит к перестройке существующих и образованию новых связей между составляющими ХРС ядра основного и производного типов текстов.

Результатом процесса типологизации, осуществляемого с учетом категории говорящего субъекта, служит вскрытие механизма динамического развертывания партий повествователя и персонажей, обнаружение и описание общетипологических и специфических свойств модификаций ХРС. Модифицирование моделей как поверхностных структур текста, соотносящихся с личностью субъекта говорящего и субъекта слушающего как его глубинными структурами, ведет к обнажению видов трансформации «образа автора» и «образа читателя» (параметр типологизации — субъект речи, стоящий над миром художественного текста).

Результаты модифицирования могут быть представлены следующим образом:

Схема 1. Модифицирование производящей модели

Схема 2. Модифицирование производной модели

«Постскриптум»

Модификация осуществляется по линии диалогического взаимодействия «основного» и воспроизведенного текста. Двоякая плоскость рассмотрения «вторичного» текста влияет на ХРС всего рассказа. По отношению к «исходному» тексту воспроизведенный имеет статус несобственно речевого слоя как компонента РППов первого порядка. Рассмотренный в качестве самостоятельного образования со своим субъектом речи текст характеризуется как РППов второго порядка, структурирующаяся из собственно и несобственно речевого слоя. Двоякое композиционное оформление «вторичного» текста детерминирует признаки модификации.

РППов первого порядка характеризуется малым объемом. Собственно авторское повествование выступает в роли обрамления несобственно речевого слоя, репрезентируемого текстом письма. На уровне ХРС «исходного» текста несобственно речевой слой получает нарративную функцию с особой нагруженностью прямой и косвенной речи.

РППерс первого порядка отсутствует.

РППов второго порядка отличается объемностью, структурностью, диалогическим объединением нескольких субъектно-речевых линий. Наблюдается диалогизация НСАП посредством введения элементов «латентного» и «авторизованно-эксплицитного» диалога, а также фрагментов трансформированного реального диалога.

РППерс второго порядка представлена цитатными вкраплениями «слов» второстепенных и необозначенных персонажей в речь рассказчика-автора.

«Образ автора» имплицитен: его позиция скрыта за спецификой «вторичного» текста и механизмом взаимодействия с «первичным» текстом.

«Образ читателя». Читатель погружен в ситуацию игры-диалога с автором.

Фактор лингвопоэтической значимости модификации предопределяется спецификой ядерного нарративного компонента (текста письма) на уровне ХРС, его «готовностью» репрезентовать сложную форму шукшинского рассказа.

Схема 3. Модифицирование производной модели