Нестыковки

Специально вызванный самолет по указанию первого секретаря райкома Панфилова в четыре часа дня стоял на взлетной полосе. А Шукшина доставили к нему только в шесть вечера. Привезли на носилках, в нижнем белье, накрытого байковым одеялом. В такое время «кукурузник»

обычно не отправлялся, но Волгоград дал добро вылететь с огнями.

Вскрытие производилось в областной больнице, в судмедэкспертизе.

Из волгоградских врачей, кто непосредственно при этом присутствовал, вскоре в живых не осталось никого!

На вскрытие Шукшина специально из Москвы прилетел главный патологоанатом страны профессор Георгий Автандилов и все материалы экспертизы забрал с собой в столицу.

В справке-заключении о смерти было от руки написано «сердечная недостаточность», хотя всю жизнь Василия Макаровича лечили от язвы желудка. Правда, эти два заболевания, как мне известно, между собой взаимосвязаны.

В медицинских кругах случай с Шукшиным не афишировался. От разговоров о том, что Василия Макаровича насильственно убрали, врачи благоразумно уходили. Это были люди «старой гвардии». Они давали тогда подписки о неразглашении служебных тайн и умели держать язык за зубами, прекрасно зная, чем это кончается.

Но и позднее я обнаруживала новые нестыковки, словно кто-то умышленно заметал свои или чьи-то следы, начиная с фотографий в каюте.

Когда В.М. Шукшин скончался на теплоходе «Дунай», «жены в Москве не было, она находилась в командировке за границей» — такие сообщения можно было прочесть в то время в средствах массовой информации.

Молва досужая тут же начала выражать подозрение, что Л.Н. Федосеева-Шукшина причастна к гибели собственного мужа! От такого обвинения волосы дыбом встают. А тут еще, как следствие, мол, не случайно ее забыли киношники на этом самом кладбище. Вот что творилось в те дни внутри и около кинематографа. До того ли было бедной женщине, оставшейся одной с двумя малыми детьми без кормильца горе горевать?!

Именно для создания этих кривотолков и были пущены провокационные «утки», словно кто-то в мутной воде ловил золотую рыбку под шумок. Ведь даже то, что Лидию Николаевну Федосееву-Шукшину забыли кинематографисты на Новодевичьем кладбище, как выяснилось недавно, тоже оказалось клеветой. Но в прессе того времени это муссировалось особенно пристрастно. Словно кто-то пытался выстроить какую-то преграду между Лидией Николаевной и кинематографом.

А возможно, разгневанное общественное мнение мстило таким изощренным образом за преждевременный уход любимого художника, чего тоже исключать нельзя.