«Красный факел» в Новосибирске представил премьеру по рассказам Шукшина

Новосибирский театр «Красный факел» в декабре 2016 года представил зрителям трогательную постановку под название ЧУднЫе люди», поставленную режиссером Телегиным по рассказам известного русского писателя Василия Шукшина. В ее основе лежат пять рассказов великого мастера «деревенской прозы». В результате получились пять разнородных, но живых новелл. Сила первобытного деревенского духа надолго западает в зрительские души, актеры не снисходительно перевоплощаются в чудных сельчан, они проживают их жизни, в чем-то смешные, в чем-то трагичные. Герои Шукшина, простые, но очень колоритные «чудики», их жизнь, поступки, мысли и мечтания привлекают внимание постановщиков уже несколько десятуов лет. Несмотря на то, что эти рассказы были написаны более тридцати лет назад, интерес к ним российского зрителя остается неизменным.

Спектакль «ЧУднЫе люди» был показан на Малой сцене новосибирского театра. Для своей постановки режиссер Телегин выбрал пять рассказав Шукшина: «Мой зять украл машину дров», «Сапожки», «Хмырь», «Беспалый» и «Шире шаг, маэстро». Здесь есть почти все — любовь, предательство, наивные мечты, тщеславие, взросление, измена... На время спектакля сцена превращается в алтайскую деревню Сростки, малую родину Шукшина. Именно там когда-то писатель и находил прообразы для своих героев — чудиков. Декораций на сцене минимум — ломаная изгородь, на которой красуются ржавый таз, ведро, какие-то мочалки. В углу стоит старый рукомойник. В центре сцены стоит яркая лавочка, по ходу действия превращающаяся то в кровать, то в кабинет важного начальника, то в праздничный стол, то в кабину машины или автобус. Скамейка как центр главных сельских посиделок для гуляний и обмена сплетен увеличивает свое значение, становясь центром деревенских зарисовок. Наряды героев не пестрят разнообразием — мужицкие сапоги, рубахи, костюмы, яркий сарафан, халатик да цветастый платок.

Объединяет новеллы не только то, что происходят они на одной земле, а вольными или невольными участниками каждого из них становятся одни и те же персонажи, иногда находясь в эпицентре событий, а иногда все их участие сводится до перемывания костей или искреннему сочувствию землякам. Главное здесь — болезненный переход, наслоение города на деревню. Эти зарисовки — один большой и тяжелый рассказ о том, как трудно традиционным жителям деревни было поменять свою крестьянскую шкуру на городскую. Эти еще не готовы, и только от того и «чудики» наседают на цивильных городских зрителей, заставляя опомниться сквозь смех и взглянуть на опухшие от слез глаза жителя села Стростки не свысока, не с усмешкой, а с горьким сожалением того, что нам уже не стать вот такими чистыми и чудными.